Пролог II: Головорез
Подвал одного бара
Хотите узнать о заключенном, которого перевели в Алькатрас из тюрьмы, где я работал?
Ага, ясно. Да, не думаю, что вам хотелось бы говорить об этом на людях.
...Но
должен предупредить. Я не был кем-то особенным - всего лишь самым обычным
надзирателем. Не думайте, что я помню всех отморозков, за которыми мы следили.
Мы звали их по номерам, знаете ли, а не по именам. Но... Думаю, если этот
парень заслужил поездку на Скалу, может я и вспомню его...
Что?
302010?
А.
Хех.
Ха-ха....
Оооо!
Так вы о том ублюдке! Да, конечно, я его помню. Между прочим, его номер было
легко запомнить. Только между нами: не думаю, что забыл бы его, даже если бы
постарался.
Да,
я знаю его имя. Видите ли, это обеспокоило меня.
Его
звали Ладд... Ладд Руссо, по-моему.
Поговаривали,
будто он племянник Плачидо Руссо. Ага, его. Дона семьи Руссо в Чикаго.
Кажется,
его запекли в тюрьму то ли за убийство, то ли за ограбление... Что-то вроде
этого, не знаю. Но, честно говоря, это было не важно. Для нас, надзирателей,
заключенные лишь наборы номеров. Наплевать, был ли ты серийным убийцей,
миловидным вором или королем подпольного мира. Там, внутри, ты лишь номер...
Ну, как бы там ни было, так должно было быть.
Как
было на самом деле? Не знаю. Тюрьмы отличаются друг от друга, и мне не очень
хочется совать в это свой нос. Ничего не вижу, ничего не слышу, верно?
Но
вы же тут не за этим, не так ли?
Вы
позвали меня сюда, чтобы услышать о 302010... о Ладде Руссо, да?
А-а,
вы, наверное, думаете, чего это я сам такой радостный и задорный?
Будучи
надзирателем, я пытался быть тихим и полезным парнем. Угрожающим, мрачным,
понимаете? Кхем, но раз уж мы говорим о нём сейчас, я сильно изменился с тех времен, ясно? Да?
Когда...
когда он впервые попал за решетку, я устроил ему суровый осмотр. Это нужно было
делать, чтобы до них дошло, что они преступники, что они больше не особенные.
Чтобы дать им понять, что теперь придется умолять о прощении за преступления,
совершенные против общественности.
А,
нет, другие надзиратели не заходили так далеко. Впрочем, важно было показать
заключённым их место.
Я
просто ходил вокруг с важным видом немного чаще, чем другие. Совсем немного.
Вы
же понимаете, да? Я думал, это достаточно ясно, что не важно, насколько ужасен
ты был на свободе, но как только ты ступишь за ворота, я тут главный. За показуху никто не бил линейкой по руке, да. Не то, чтобы заключенные могли что-то
сказать по этому поводу.
Короче,
вот так, да.
Я
уже говорил, но повторю. Я такой веселый только для того, чтобы как можно меньше напоминать прежнего себя.
Вы
не поняли?
...Нет,
ну, да. Я позже расскажу. Позже.
Так,
вернемся к Руссо.
Он
был необычен во многих смыслах.
Когда
он переступил порог тюрьмы, глядя на его лицо, можно было подумать, будто он
вошел в отель.
Я
был уверен, что он из тех больших шишек, которые дают взятки адвокатам, чтобы
выскользнуть на свободу, или может он что-то не поделил с другой мафиозной
семьей, и специально загремел в тюрьму, дабы скрыться от них.
Ну
да, в принципе, в тюрьме можно ненадолго спрятаться. Но если разозлить кого-то
влиятельного, думаю, он бы просто послал убийцу, чтобы тот перерезал глотку во
сне, или типа того. Нам вообще-то не разрешено об этом болтать, если вы
понимаете.
Так
вот. Я порасспрашивал других и оказалось, что он не из таких. Он был
подозрителен, понимаете? Не сам парень, а все детали на нём как-то не
совпадали. Поговаривали, будто он устроил что-то на поезде... Но, в конце
концов, дело замяли, так что никто даже не знает о случившемся.
Не,
я тоже не в курсе. Говорю вам, я не знаю, как он оказался там. Думаю, что
кто-то в правительстве пытался скрыть произошедшее на поезде от всей страны,
включая Руссо. Но я и не думал лезть в это глубже, а парень не собирался
рассказывать нам свою историю.
Да,
он был тихоней.
В
смысле, он был довольно оживленным, но говорил не много. Мы иногда позволяли
ему звонить во внешний мир, и даже тогда он не очень-то болтал, ведь это могло
стать проблемой.
Он
делал то, что мы ему говорили. Думаю, его можно было назвать образцовым заключенным.
Одна
его рука была целиком замотана бинтами, как будто там была жуткая рана… Ну, на
самом деле там был протез. Мы тщательно проверили его, чтобы убедиться, что это
не какое-то хитроумное устройство для побега или еще что, но ничего
подобного. Сочленения не двигались. Это и правда был очень простой протез.
Единственное, чем он выделялся, так это тем, что крепился прямо к плечу, или к
кости, как-то так… Хах, я сам тогда тоже впервые услышал о чём-то подобном, но,
насколько я понял, они просто прицепили эту штуку прямо к его обнаженной кости.
Один из досматривавших Ладда парней сказал, что его озноб пробил от этого
зрелища.
Я
думал, что Ладду в рану попадет инфекция, и он умрет, но каким-то образом ему
удавалось оставаться здоровым.
Он
не доставлял никаких проблем, просто просиживал дни в заключении. Вообще-то, он
даже добровольно вызвался на тюремные работы. Н-да, настоящий образцовый
заключенный. Я знаю, что он не затевал ничего, потому что мы присматривали за
тем, чтобы он не вынул болт из своего протеза и не вскрыл им замок.
Время
шло, а он абсолютно ничем не выделялся.
...До
определенного момента.
Он
изменился всего лишь несколько месяцев тому назад... нет, скорее, он показал
своё истинное лицо.
Примерно
тогда же, когда Алькатрас сменил специализацию с военной тюрьмы на общую.
Думаю,
вы в курсе, так что, да. Нечего и говорить, верно?
Это
не обычная тюрьма.
Никого
не отправят в Скалу прямо с улицы.
Это
тюрьма для тех, кто уже в тюрьме.
Курорт
на западном побережье, особенное место для всех самых опасных заключенных со
всех тюрьм страны.
Короче,
худший из худших тюрьмы, в которой я тогда работал… да, того парня звали
Густаво. Густаво Баджетта. Он был самым опасным там, без вопросов.
Вы
ведь знаете о семье Рунората, верно? Одна из самых больших организаций в этих
краях.
Баджетта
был там одним из главарей… но, видимо, он начал доставлять неприятности, и его
арестовали.
У
него был ужасный шрам на шее, настолько огромный, что этот парень должен был
умереть от такой раны, но, совсем как Руссо, Густаво не обращал на него
внимания, словно тот его абсолютно не беспокоил.
И
от него было немало проблем. Если охранники пытались грубить ему, то он легко
ломал свои проклятые наручники пополам и спокойно говорил: «Упс, кажется, они
развалились. Кто-нибудь может пораниться. Почему бы не дать мне новую пару?»
А
потом этот амбал просто улыбался надзирателям.
Конечно,
с ним постоянно были проблемы, и я даже не могу сказать, сколько головной боли
было каждый раз прибираться после его дебошей.
Честно
говоря, в тюрьме не было заключенного, который мог бы побить в бою Густаво, и
все как один боялись его так, что даже не могли пожаловаться на него охране. Я
думаю, он был кем-то вроде короля за решеткой…
И
вот, однажды...
Баджетта
поднял шум в столовой. Сказал, что сидевший напротив парень смеялся над ним или
что-то такое. С этого началась драка.
Мы
схватились за дубинки, окружили его, и он успокоился. Он не боялся нас, но
надзиратели стояли в окнах и целились ему в спину, так что, конечно, он остудил
свой пыл.
Я
решил кое-что сказать.
Я
знал, что веду себя как засранец, но какого чёрта? Нам же не платили за
дружелюбие, верно? Так что да, короче, эмм, я вроде как выложил им всё с важным
видом, и это было довольно приятно:
"Хотите
получить путевку в Алькатрас? Если кто-нибудь из вас хочет одичать на острове
без книг и газет, то будьте моим гостем. Делайте, что хотите, и я лично провожу
вас, когда вы отправитесь в путешествие в один конец в Сан-Франциско".
Да,
что-то вроде этого.
Короче,
спорю, что Баджетта слышал слухи об этом месте. Те, кто наблюдал за всем этим,
думаю, тоже слышали, потому что тут же заткнулись и побледнели.
Да,
я чувствовал себя на седьмом небе.
Это
было здорово. Как будто весь мир был в моих руках.
А
потом случилось вот что.
"Алькатрас…?"
Ко
мне подошел человек.
Да.
Это был Руссо.
"Так
что нужно сделать, чтобы свалить отсюда?"
Вообще-то,
я немного удивился. Я даже представить не мог, что примерный заключенный,
который всё это время помалкивал в тряпочку, вдруг решит поболтать с надзирателями,
схватившимися за оружие.
Видите
ли, обычно мы стараемся свести к минимуму общение между охраной и заключенными.
А в некоторых тюрьмах это вообще запрещено. Но я ответил ему. Казалось, Руссо
ничего не знал об Алькатрасе, и я решил, что это отличный шанс припугнуть
парочку тупых зэков, которые тоже не в курсе.
Так
что я рассказал ему. О том, что за жуткое место этот Алькатрас. Я немного
преувеличил.
И
да, скажу вам, я был доволен, видя, как он заткнулся…
"Так
или иначе, мы отправим туда худшего из здешних заключённых. Ничего, трусам,
вроде тебя, не о чем волноваться - просто сидите тихо и будьте примерными
заключенными, понял?"
Вот,
что я сказал ему.
А
потом...
А
потом... эмм... случилось...
Он
улыбнулся.
Он
лыбился от уха до уха. Как будто он не мог сдержать охватившего его
возбуждения…
Я
подумал, да кто он такой? Когда я
увидел эту улыбку, меня охватило очень плохое предчувствие.
На
меня он больше не смотрел. Не говоря ни слова, Ладд вернулся на своё место и
продолжил есть, как будто Баджетта и не поднимал бучу.
Я
говорю вам, именно тогда я почувствовал… что случится что-то ужасное. Правда,
это было как… Даже описать не могу. Это было просто плохое предчувствие. Было
похоже на то, что чувствуешь, когда стоишь на высоком мосту и вдруг думаешь:
«Черт, а что случится со мной, если мост внезапно исчезнет?». От страха всё
сжимается внутри.
Но
я не был на мосту, не стоял на крыше. Я был в здании тюрьмы. Он был
заключенным. Я был надзирателем. У меня не было причин так бояться, но…
Без
сомнений, меня охватил ужас, когда я увидел его улыбку.
И
тем же вечером весь ужас воплотился в реальность.
Я
услышал еще об одной крупной драке в столовой, взял свою дубинку и направился
туда.
Как
думаете, что я увидел?
...Он
просто сидел там.
…Просто
ел.
Руссо
спокойно сидел там и ел. Это было время ужина.
Я
был так напуган, что думал, что прям там сойду с ума.
Что
там было страшного?
Ну,
видите ли… это я и пытаюсь объяснить...
Он
ел свой ужин.
Он
ел один, окруженный десятками заключённых, которые
валялись на полу и стонали от боли!
Коридор,
соединяющий столовую и камеры, был забит теми, кто спасся от жуткого избиения,
и все они дрожали от страха.
Стоявшие
на постах охранники застыли на месте, и просто не отрываясь смотрели на Руссо,
словно он из другого мира.
Я
прокричал другим стражникам: "Эй, какого чёрта тут творится…?!"
Можете
смеяться надо мной, если хотите, но я не решился заговорить с самим Руссо. Это
было слишком жутко… У меня мурашки по коже забегали при виде этого парня,
спокойно евшего в такой ситуации.
К
тому моменту начали подходить и другие охранники, которые, как и я, пришли на
вызов о драке, они становились к окнам, с винтовками наготове… но могли только
недоуменно переглядываться. Не могу винить их. В смысле, в кого им надо
стрелять?
Обычно,
устроив большую драку в тюрьме, победители быстро сваливают в свои камеры и
пытаются хотя бы придумать себе алиби. Предположим, что так и было, а Ладд
пришёл уже после драки и спокойно присел поужинать - ведь он тормоз, ведь до
него не дошло произошедшее… Н-да, было бы замечательно, будь это правдой.
Только
задумайтесь. Чтобы избить несколько дюжин заключенных до полусмерти, тебе
понадобится больше, чем один-два человека. И было не похоже, что они начали
выбивать друг из друга дерьмо, и вдруг все в один момент вырубились, или типа
того…
Да,
я знаю. Я знаю, что вы хотите сказать.
Я,
видите ли, подумал то же самое, когда увидел эту сцену.
На
секунду я подумал, что Руссо, этот парень, сидевший там и евший так спокойно,
как только можно представить, отделал всех этих громил, которые теперь валялись
вокруг него.
Я
снова и снова внушал себе, что это просто никак не могло произойти, но я видел
это собственными глазами. Нет, не только зрелище передо мной. Но и та улыбка,
которую я увидел днем, помогли мне сделать невозможный вывод. Я не мог ничего
поделать с собой - в голове всплыла картина, как он с этой улыбкой
самостоятельно перебил всех.
И
вдруг… произошло кое-что, что укрепило меня в этой безумной догадке.
Внезапно
огромная фигура поднялась из кучи избитых заключенных.
"Рааааааааааааааааааагх!
Ты чёртов ублюдок!!"
Даже
не нужно было всматриваться. В тюрьме просто не было никого, такого же громадного,
как Густаво Баджетта.
Он
был огромным, но всё равно быстрым и, к тому же, сильным как бык.
Невозможно
было представить ничего более жуткого, чем зрелище, когда он бежал на Руссо.
Даже медведь рядом с ним показался бы приятнее.
На
бегу он поднял одной рукой ближайший стол.
Можете
в это поверить?!
Стол,
говорю! Чёртов стол!
Можно
назвать парня, который может кинуть стул одной рукой, сильным. Но как, чёрт
возьми, вы назовете парня, который проделает то же самое со столом? Этот
ублюдок просто подхватил длинный стол на четырёх человек, и замахнулся ним, как
обычной палкой.
"Ятяразмааааааааажу!"
Я
едва мог разобрать, что он крикнул, но Густаво поднял стол и бросил его прямо в
Руссо, который только что доел суп.
Голова
Руссо расколется, как яйцо, и это будет конец для него. Всё, что могут
надзиратели за окнами, это закричать, предупреждая об опасности, а потом уже
избить Густаво дубинками, когда тот отступит. А если он начнет сопротивляться,
то мы проделаем в нём пару лишних дырок, и всё.
…Вот,
что я должен был подумать, но не смог бы представить себе подобное, даже если
бы попытался.
К
тому же, это всё равно не произошло.
Я
услышал треск. Стол в руке Густаво развалился пополам, как карандаш. Ровно
надвое за мгновение ока, именно так.
Но
Руссо там уже не было.
Он
бросился… в пространство между Баджеттой и столом. Получить удар таким столом
опаснее, чем поймать пулю, но он просто улыбался, точно так же как и днем, и увернулся, словно для него это была детская игра.
А
затем, он… он улыбнулся.
Что?
Разве он не улыбался только что? Ну, да, но…
Я
имею в виду… его улыбка стала шире.
Баджетта
застыл от удивления, когда перед ним неожиданно появился Руссо.
А
тот… не воспользовался этим прекрасным шансом, чтобы атаковать.
Он
лишь пожал плечами, поднял руки и обратился к нам:
"Это
считается самообороной, верно?"
И
затем… ну, честно говоря, всё закончилось в одно мгновение.
Баджетта,
должно быть, посчитал это личным оскорблением. Он замахнулся другой рукой, и
можно было видеть, как на ней вздулись вены, и в этот миг… Ладд ударил его в
солнечное сплетение.
И
вот так просто он врезал Баджетте.
Этот
парень, должно быть, был раза в два тяжелее Руссо, но получив такой удар в
живот… он отправился в полет.
Я
не преувеличиваю. Баджетта реально улетел.
Он
пролетел несколько ярдов в воздухе и рухнул, а затем выблевал литр крови и остался
валяться там, где упал.
Я
говорю вам, он не двигался.
Этот
парень был размером с медведя, а Руссо вырубил его одним ударом. Всего одним.
Сначала
я подумал, что Руссо воспользовался своей стальной рукой. Тогда мы просто
отобрали бы её, и всё стало бы на свои места.
Но…
но чёрт побери.
Он
ударил Густаво правой. Обычной рукой, а не протезом… Когда я думаю об этом, то
убеждаюсь, что просто невозможно врезать искусственной рукой с такой силой. Она
бы вывихнула ему плечо.
Итак,
когда это произошло…
Пока
я стоял, как громом пораженный, он медленно подошел ко мне и произнес:
"Жизнь длинна".
Он
произнес это так, словно мы с ним давние друзья!
В
соответствии с правилами, я должен был взять дубинку и велеть ему не двигаться.
Если бы у меня был пистолет, я бы вытащил его. Да, знаю, пускай он просто
подошел и ничего более.
"Жизнь
длинная штука! Ты тоже так думаешь, да?"
Я
не понимал ни слова из того, что он сказал, нет, прокричал, а звук его голоса
эхом отдавался в столовой.
Я
гадал, что же он имел в виду. Впрочем, мне не было любопытно. Я был испуган до
чёртиков, а еще больше меня испугало то, что я не мог предугадать действий
Руссо. Если бы я попробовал описать, то больше всего это походит на первобытный
инстинкт, который вопил из всех сил, что нужно бояться этого человека.
Беги
прочь, велел он мне. Беги прочь беги прочь беги беги беги беги беги беги беги
беги.
"Я
видел здесь много охраны, и вот, что я скажу. Среди всех надзирателей в тюрьме, смерть грозит меньше всего тебе. Согласен?"
Он
говорил медленно, его слова словно подкрадывались ко мне.
Каждый
раз, когда его голос касался моих барабанных перепонок, колокольчик тревоги во
мне начинал бешено звенеть.
Он
продолжал твердить мне: беги беги беги беги беги беги прочь! Беги прочь, или
умрешь!
Охранники
вокруг меня, кажется, ждали сигнала. Чёрт возьми, как будто у меня хватило бы
духу подать его! Вы, чурбаны с
винтовками, стреляйте уже! Вот о чём я думал в тот миг, хотя да, он не
сделал ничего, просто подошёл. А если бы мы в него выстрелили, то попали бы на
растерзание журналистам в газетных статьях о правах человека и прочей чуши.
…Но
знаете, даже сейчас, спустя столько времени… Я думаю, что всё-таки было бы
лучше, если бы кто-нибудь просто пристрелил его там в тот момент.
…Чёрт,
вычеркните потом эти слова.
Ммм,
о чём это я… а, да. Так вот, он подошел ко мне и начал громко рассуждать:
"Нет,
не думаю, что ты просто-таки обречен прожить долгую жизнь или что-нибудь такое…
Я сейчас говорю о твоем мысленном настрое. Как будто мысль о смерти тебя не
касается… Ты ведь уверен, что ты тут главный, верно? Думаешь, что держишь жизни
заключенных в своих руках, и никогда бы не подумал, что однажды всё изменится.
Думаешь, что в безопасности. Думаешь, что не умрешь. Другие надзиратели,
похоже, на краю срыва. Как-будто знают, что могут умереть в любой момент, если
заключенные поднимут бунт или еще что. Но ты... Ты расхаживаешь тут, будто это
место принадлежит тебе. Прими мои похвалы!"
Он
не ненавидел меня. Он не был на меня зол, но… чёрт возьми, он хотел меня убить.
Я
точно ощутил её, эту жажду убийства.
"Ты
знаешь, какое у меня хобби? Возвращать с небес на землю людей вроде тебя".
Я сейчас умру. Он собирается убить меня. Моя голова была забита этими мыслями, но я не мог
ничего поделать, абсолютно ничего! Я был так напуган, что не мог... не мог пошевелиться!
Ноги не слушались!
Я
застыл на месте, не в силах дернуть ни одним мускулом, а он снова улыбнулся.
Он...
он наклонился и дружелюбно прошептал мне на ухо:
"Это
учит таких как ты… что смерть гораздо ближе, чем вы думаете…"
…А,
простите. Я немного забылся.
До
сих пор не могу без дрожи вспоминать об этом.
Если
послушать со стороны, то эти слова больше похожи на угрозы тупых бандитов -
ничего, о чём стоит беспокоиться. Обычно, я бы просто проигнорировал, не
задумываясь. Но услышать такое от него было… ну... Это было правдой. Да, точно,
это казалось правдой.
Как
будто это была не пустая угроза. Он просто сказал то, о чём думал. Словно
ребенок.
Хах?
Что потом произошло?
Конечно
же он отправился в одиночку. Одиночное заключение - это значит застрять в
пустой комнатушке, в которой нет ничего, кроме унитаза. Разумеется, никаких
одеял. По сравнению с другими тюрьмами, наши одиночки были относительно
комфортными - там даже свет был. Но это не значит, что это был отельный номер
или типа того. Одна неделя там, и ты начнешь лезть на стену.
Ладд
Руссо просидел там десять дней.
Но
я уволился до того, как он вышел.
Как
будто я сбежал. Как правило, уйти с места тюремного надзирателя не так легко,
но я сказался больным, пока улаживал все формальности.
Видите
ли, я хотел, чёрт побери, любым способом свалить оттуда до того, как Руссо
выйдет из одиночки.
Он?
Я слышал, что после этого его отправили в Алькатрас, как он сам того хотел.
…Слышали
об Аль Капоне? Верно. Руссо попал в Алькатрас почти одновременно с ним, так
что, думаю, можно сказать, что он там уже старожил… хоть и прошло всего несколько
месяцев, но всё-таки.
Не
знаю, какой у него остался срок. Если ему не добавили обвинений в убийстве, то,
может, выйдет через год или два!
Так
что вот, вот почему.
Вот
почему я так боюсь.
Эй,
я, я вы-вы-выгляжу немного н-н-напуганным?
Я
в-выгляжу зап-запуганным до с-смерти?
М-мне
к-кажется, что он, он, он, это парень, Руссо, он идет з-з-за мной…
Эй,
ответьте мне!
Я-я
ведь напуган!
В
смысле, кто знает? Я могу умереть хоть завтра! Нет, погодите, я могу умереть в
эту секунду. Я ведь выгляжу так, словно боюсь умереть прямо сейчас, верно?!
Если
я не буду так думать то он он он придет он появится в моих чёртовых снах со
своей дьявольской улыбкой и он вырвет мне правый глаз! И левый тоже, чёрт!! Мои
ноги! Руки! Тело! Голову! И даже если всего этого ему будет недостаточно то он
сломает что-нибудь! Что-нибудь у чего уже нет формы хотя моё тело к тому
моменту уже исчезнет он будет он будет рвать и рвать и рвать и чёрт побери он
уничтожит всё! Прошу простите меня мне страшно страшно говорю вам я сейчас сдохну
мне страшно страшно страшно и не важно как я кричу и кричу и
кричукричукричуегоглазаегоголосневыходятуменяизголовы…
Ааааа!
Ааааааааа!
…Да.
Я успокоился. Простите. Я в порядке.
Выпить.
Налейте мне выпить.
Что?
Да ладно. Читайте по губам. Мне надо выпить. Алкоголь. Спиртное. Выпивка,
выпивка, выпивка выпивка выпивка... выпивка... что? Мне вредно пить так много?
Чёртов идиот, да алкоголь ни за что не уб...
...нет,
вы правы, он может убить меня. Нет, в смысле, он точно убьет меня.
Да.
Смерть страшна. Я боюсь умереть. Я боюсь до усрачки... Я в ужасе. А вы? Вы
тоже, да? Верно?
Комментариев нет:
Отправить комментарий